Рекламируемый вице-губернатором Марией Литовко на всевозможных выставках проект «Терруар Севастополь» на пятом году существования так и не обзавелся собственными «правилами игры» — нормативными документами по изменению видов разрешенного использования земельных участков.

Из-за этого обещаемый вице-губернатором приток инвестиций никак не впадет в «Винную дорогу». А правительственные чиновники получают возможность давления на несговорчивых инвесторов, пишет Форпост Севастополь.     

В 2018 году в городе была объявлена реализация приоритетного проекта «Терруар Севастополь». Проект предусматривает создание независимых винодельческих хозяйств, повышение туристической привлекательности Севастополя, развитие инфраструктуры и увеличение инвестиционного потенциала Севастополя. Реализация этого проекта, как и других – приоритетных, лежит в зоне ответственности вице-губернатора Севастополя Марии Литовко.

Только летом этого года «Терруар Севастополь» был представлен на стенде города на XXV Петербургском международном экономическом форуме; обсуждался Марией Литовко с руководителем Федерального агентства по туризму Зариной Догузовой; демонстрировался вице-губернатором на заседании Комитета Совета Федерации по аграрно-продовольственной политике.

Кстати, именно на заседании Комитета Мария Литовко заявила: 

«Мы хотим, чтобы на «Винной дороге» были созданы инфраструктурно-развитые производства: небольшие винодельни, крупные винодельческие предприятия, а также туристическая инфраструктура. Мы не первые в мире, кто делает это отдельным туристическим продуктом, но мы хотим, чтобы мы стали лучшими».

При этом вице-губернатор отметила, что объем ожидаемых внебюджетных инвестиций от проекта составляет не менее 10 млрд рублей, участниками проекта уже вложено около 2 млрд рублей.

Теперь о том, что следует после вложений рискнувших войти в проект инвесторов. 

Так, одно из предприятий-участников проекта, имеющее собственное винодельческое производство, честно покупает на аукционе два видовых участка на склоне горы в районе села Верхнесадовое. На участках, не пригодных к ведению сельского хозяйства, но имеющих именно такой вид разрешенного использования, планируется построить небольшую винодельню, сыроварню и при них – дегустационный зал, соответственно, с парковкой.   

Для того, чтобы реализовать проект в части дегустационного зала и туристической инфраструктуры, необходимо изменить вид разрешенного использования с «чистого» сельхозназначения на «хранение и переработка сельскохозяйственной продукции, общественное питание, туристическое обслуживание, пищевая промышленность». В общем, все то, о чем красиво рассказывают представители правительства Севастополя на различных презентациях. 

Не чувствуя подвоха, предприятие, имеющее намерение реализовать приоритетный проект и войти в его раздел «Винная тропа», обращается в правительство города с просьбой об изменении ВРИ, прилагая все технические обоснования и эскизы будущего шато. 

Процедура изменения ВРИ такова, что требуется согласование абсолютно всех департаментов, имеющих отношение к сельскому хозяйству, землепользованию и строительству. Так вот, предприятие–инвестор получает все согласования, кроме одного. И кого же? Департамента экономического развития правительства Севастополя, курируемого именно вице-губернатором Марией Литовко!

Оправившись от «удара», инвестор прислушивается к совету умных людей — менять ВРИ не на общих, законодательно прописанных основаниях, а по упрощенной процедуре, именно в рамках проекта «Терруар Севастополь». Должна же такая процедура быть прописанной, раз проектом размахивают почти пять лет на самых высоких уровнях? И тут выясняется, что нормативная база, регламентирующая права участников проекта на использование своих участков до сих пор не утверждена! И, оказывается, что летом этого года заместитель губернатора Мария Литовко «жаловалась» на Совете Федерации, что «нет механизма включения и исключения земель из статуса сельскохозяйственных угодий» и что «у субъектов нет полномочий на проведение такой работы». 

Так что же делал подведомственный вице-губернатору департамент экономического развития все эти четыре года? Рисовал картинки для презентаций? Или создавал условия для так называемых инвесторов, которых «заводили» в проект, отдавая землю без проведения торгов как участников свободной экономической зоны? И о каких инвестиционных вливаниях в регион может идти речь, если реальных участников проекта «прижимают» из-за, возможно, намеренно создаваемых барьеров с известной целью?

Петр Мамонтов